Все книги про: «силачи средневековья. Реальные богатыри былых времён Древние силачи
Сила почиталась во все времена у всех народов. Сказания, саги и мифы повествовали о великих силачах, богатырях, атлетах. Мифология античного мира богата именами исполинов: Геракл, Ахилл, Тесей… Русские былины сохранили предания о богатырях, вырывавших с корнем из земли столетние дубы.
В истории известно о многих совершенно реальных силачах. Жил, например, в VI веке до н. э. эллинский атлет Милон из города Кротона. Он был непобедим в силовых упражнениях и борьбе в течение двадцати лет, шесть раз завоевывал венок абсолютного победителя Олимпийских игр. Милон взваливал на плечи быка и обносил его вокруг арены стадиона. Становился на скользкий диск, смазанный салом или маслом, и никто из зрителей не мог его столкнуть. Бросал на шесть метров камень весом 136 килограммов. Колесницу, в которой сидели шесть человек, поднимал на голову и носил по арене. А самый удивительный трюк оставлял напоследок.
Милон сжимал в ладони спелый гранат, и предлагал желающим его вынуть. Это никому не удавалось. Тогда он разжимал руку, и оказывалось, что гранат совершенно цел и даже не помят: напрягая мышцы пальцев, атлет умел одновременно расслаблять мышцы ладони.
Гибель Милона Кротонского была трагической. Отправившись в лес за дровами для старенькой матери, он забил клинья в щель толстого ствола и руками попытался разорвать его надвое. Но клинья, освободившись, упали на землю, и дерево зажало пальцы. С годами сила оставляет даже чемпионов… Не сумев освободить рук, атлет оказался прикованным к стволу, и его, беспомощного, растерзали дикие звери.
Обладателями высших наград за спортивную доблесть были знаменитые философы Платон и Сократ, поэты Софокл и Еврипид. В древних сказаниях легендарных силачей наделяли честностью, благородством, умом. Великаны, циклопы и прочие персонажи, олицетворяющие тупую силу, восхищения не вызывали - их побеждали хитростью.
Знаменитый древнегреческий математик и философ Пифагор был олимпийским чемпионом по панкратиону - виду спорта, подобие которого сейчас называется «бои без правил». В отличие от современных боев без правил, в панкратионе на кисти рук крепили ремнями массивные выпуклые медные накладки, которые позволяли наносить кулаками смертельные удары.
Существует расхожее предание, что после доказательства своей знаменитой теоремы он принес в жертву богам 100 быков. Это предание ложно, потому что Пифагор был убежденным противником приношений в жертву животных.
Однажды во время выступления Петра Крылова - русского силача конца XIX века - некий господин в чиновничьей фуражке заявил:
- “Не понимаю, как можно приветствовать в наш просвещенный век грубую силу. Это просто бык какой-то!”
Остановив рукой оркестр, Крылов произнес:
- “Господа, вот этот господин говорит, что — я бык… Хотя я — человек интеллигентный, но работаю на арене, потому что люблю силу… А в общем, я нахожу, что лучше быть сильным быком, нежели слабым ослом, хотя бы и в чиновничьей фуражке, как сей субъект”.
Публика разразилась бешеными аплодисментами. В итоге все вылилось в скандал и составление протокола.
Впрочем, Крылов сам признавал, что интересовался в жизни лишь силой. Еще учась в гимназии, он плохо понимал, зачем нужна латынь мальчику с его мускулами. А позже, общаясь с поклонницами, только и показывал им свои мускулы да спрашивал: “Сколько вы выжимаете?” А посмотрев на знаменитого клоуна Владимира Дурова, пришел к выводу: “Хороший артист, но в общем ничего не стоит, так как моей штанги поднять не может”.
С другой стороны, эти его признания говорят об отличной самоиронии. Петр Крылов умел относиться с юмором к разным жизненным ситуациям. Исполняя свои номера в цирке, постоянно разговаривал с публикой, которая находила его речи чрезвычайно убедительными.
Например, перед тем как разбить кулаком камень, Крылов обращался к зрителям с такими словами: “Господа, если вы думаете, что в этом номере есть фальшь, то могу разбить этот камень на голове любого желающего из публики… Милости прошу желающих — на арену”. Желающих не находилось…
В отличие от Крылова, который окончил гимназию и получил образование штурмана, многие артисты-атлеты конца XIX - начала XX века выходили из рабоче-крестьянской среды и до прихода в цирк работали грузчиками, молотобойцами - в общем, осваивали профессии, требовавшие незаурядной физической силы.
К таким артистам относится и Иван Заикин. Крестьянский сын, выросший в нищете, с двенадцати лет вынужденный зарабатывать себе на жизнь, стал гордостью России. О его богатырской силе слагали легенды: в день своего бенефиса он взвалил на плечи двадцатипятипудовый якорь и под звуки оркестра проделал с ним полный круг по арене. Здание цирка содрогнулось, когда атлет сбросил якорь. Он вязал узлы из полосового железа, рвал цепи, гнул рельсы, ломал телеграфные столбы, пальцем вдавливал гвозди в доски... Держал растяжку двух пар лошадей и двух пар верблюдов, поднимал легковой автомобиль, и задние колеса его бешено вращались в воздухе.
Газеты с восторгом писали о “Заикинской карусели”. На плечи силача укладывался рельс, на концах которого его повисало по полтора-два десятка зрителей. Под звуки марша Заикин проносил их вокруг арены, а затем кружил.
Иван Заикин выступал и в качестве циркового борца. Он считался учеником знаменитого Ивана Поддубного. Однако борцовскими чемпионатами в то время управляли не столько сила и умение, сколько коммерция. Договорные матчи стали самым обычным делом, о честной борьбе говорить не приходилось. Не желая идти против своей совести, Иван Михайлович стал работать с железом. В Москве, в цирке Труцци, Иван Заикин был официально коронован как “король железа” и “единственный в России атлет”.
О популярности Заикина свидетельствует и то, что в провинции нередко то тут, то там, объявлялись самозваные Заикины. Их развелось так много, что подлинный Заикин был вынужден время от времени выступать в печати с разоблачениями.
Иван Заикин был известен не только как артист, но и как авиатор. Вместе с Уточкиным, Мациевичем, Ефимовым, Поповым, Васильевым, Россинским он стоял у истоков русской авиации, прокладывал в небе России первые трассы, совершал на хрупких “этажерках” полеты, поражавшие современников.
Всех смельчаков того времени, обретавших крылья и становившихся покорителями неба, знали поименно. Со многими известными людьми - Горьким и Алексеем Толстым, Куприным и Шаляпиным, Поддубным и поэтом-авиатором Василием Каменским - Ивана Михайловича Заикина связывали дружеские отношения. Архив Заикина хранит десятки писем его выдающихся современников, отдавших дань уважения русскому богатырю. Популярность его была поистине вселенской.
Кто-то оказался в цирке случайно, а кто-то готовился к этому с малолетства. Александр Засс, прозванный впоследствии Железным Самсоном, попав ребенком на цирковое представление, загорелся его духом. Особое восхищение внушили ему выступления силача Вани Пуда. Дома Шура попытался повторить некоторые из его трюков: попробовал поднять зубами кухонный табурет, сдвинуть с места тяжеленную бадью в подвале… Ничего не вышло. Однако мальчик не бросал своих попыток и изо дня в день боролся с тяжелой бадьей.
Хотя она по-прежнему не двигалась с места, Шура стал замечать удивительные вещи: тяжелое седло, которое он раньше едва мог протащить через конюшню, стало легче. Полегчали и мешки с зерном.
Позже Александр Засс создаст собственную систему тренировок, в которых упражнения на сокращение мышц сочетаются с неподвижными изометрическими нагрузками. Он одним из первых заметил пользу таких нагрузок для увеличения силы. Вроде бы бесполезная попытка согнуть стальной прут на самом деле может очень много дать.
А пока за неимением железных прутьев Шура гнул толстые ветви тополя, мастерил из камней и палок все более тяжелые штанги, ловил на лету полупудовый булыжник… Потом он станет ловить вылетающее из пушки девяностокилограммовое ядро, а после ядро заменят живым человеком. Для такого трюка нужна особая ответственность - ведь можешь пострадать и ты, и партнер.
Первый выход Засса на арену состоялся в двенадцать лет - он принял вызов Вани Пуда, обещавшего деньги тому, кто сможет согнуть железный прут. Зрители свистели, глядя, с каким отчаянным напряжением вцепился мальчишка в прут… Но тут на арену вылез какой-то бородач и, осмотрев его, объявил: “Мальчик согнул прут!”
Действительно, был небольшой изгиб. Что тут началось… Великий силач оказался ниспровергнут. Правда, как потом признался Шуре бородач, цирковой атлет Кучкин, прут все-таки немного подкрутил он сам. Но сделал это, потому что поверил: однажды мальчик сможет.
Впоследствии Засс смог и это, и многое другое. Александр ложился на спину, а на груди у него размещалась специальная платформа, вмещавшая до десяти человек. Позже этот номер был усовершенствован. Атлет ложился уже не на пол, а на борону с острыми гвоздями, удерживая при этом на груди огромный камень. Мышцы спины напрягались до такой степени, что в них не входил острый гвоздь.
А еще позже двое здоровенных парней стали разбивать молотками лежащий на груди атлета камень - этот номер назывался “Чертовой кузницей”.
В зубах Засс удерживал специальное приспособление с платформой, на которую садились два самых тяжелых борца или устанавливалось пианино. При этом он цеплялся ногами за кольца и вместе с платформой поднимался под самый купол цирка. Номер был особенно эффектным, когда вместе с пианино ввысь взмывала пианистка, исполнявшая бравурный марш.
Сенсационным номером стала “растяжка с двумя лошадьми”. Засс держал за упряжь двух коней, которых конюхи нахлестывали бичами, направляя в противоположные стороны. Те рвались, стремились пуститься вскачь. Помощники убегали, и на арене начиналось единоборство атлета с лошадьми. Казалось, взбешенные кони разорвут человека… Но нет! Александр Засс стоит прочно, и скакуны замирают, покоряясь его воле.
Что касается прутьев, то он усложнил номер: стал не просто сгибать стальной стержень, а завязывать его затейливым узором. Толстая железная полоса превращалась в орнаментальное украшение.
При этом удивительно, что Засс, в отличие от большинства атлетов, поражающих своим внешним видом, весил всего около восьмидесяти килограммов! Он выступал и в качестве циркового борца, смотрясь на их фоне далеко не впечатляюще, но, тем не менее, побеждая тех, кто был намного крупнее.
Первостепенным в своих тренировках Александр считал развитие сухожилий - шнуроподобных эластичных образований, при помощи которых мышцы прикрепляются к костям. “Я не верю в развитие мускулов, если рядом с ними нет настоящей большой силы сухожилий”, - писал Александр Засс. Он делал упражнения и на развитие мышечной массы, но больше для того, чтобы привести себя в “товарный вид” для выступления в цирке.
Любопытно, что этот выдающийся атлет не мог совершить, на первый взгляд, простой трюк - сломать спичку, зажатую между большим и указательным пальцем. По его признанию, ему удалось сделать это всего один раз.
В советские годы среди крупнейших артистов-атлетов были в 30-40-е годы силовые жонглеры братья Нелипович, в 40-60-е - Жеребцов, Херц, в 50-70-е - Новак, с 1970-х - Дикуль, Анохин и др.
Григорий Новак пришел на цирковой манеж из большого спорта, где уже добился значительных успехов. Но громкого спортивного имени для цирка было недостаточно. Григорию пришлось доказывать и себе, и другим, что он еще и артист. Для выступления в цирке необходим кураж, и его-то у Новака было с избытком.
Он не был похож на своих предшественников. Скажем, знаменитый силач Николай Жеребцов вез на манеже расписную подводу с двадцатью седоками, вращал двенадцать человек на карусели, установленной у него на груди, поднимал платформу с двумя быками. А реквизитом Новака стали спортивные снаряды - гири и штанга - плюс акробатика.
Известно, что штангист, легко поднимающий полтораста килограммов, не всегда удержит в стойке партнера, весящего в два, а то и в три раза меньше, если не знает акробатики. В манеже Григорий показывал уникальный трюк — держал своего партнера на вытянутой руке, приседая, брал двухпудовую гирю и попеременно выжимал то ее, то партнера.
Силачи известны с давних времен. Все они разные, не похожие друг на друга. У каждого разные трюки и разный характер. Но объединяет известных атлетов одно - это люди незаурядные, вызывающие восхищение и способные служить образцом для подражания.
Богатырская сила, ум, честность, благородство - ценности, не утрачивающие значения во все времена.
На Руси в середине XIX века в царском кабинете существовала должность «Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения». Развившиеся под таким наблюдением представители русского населения до сих пор удивляют этим самым своим развитием. Например, в тяжелой атлетике тем, кто «тянул» меньше 100 килограммов, в Клубе сильных было делать нечего.
Сегодня мы расскажем о семерке самых сильных мужчин Руси и Союза. Надеемся, для тебя они станут откровенным образцом для подражания, или хотя бы мотивируют сегодня пойти в тренажерку вместо бара.
1. Сергей Елисеев (1876 - 1938). Маленький тяжелоатлет
Рекордсмен мира, потомственный богатырь небольшого роста, он прославился случайно на городском празднике в Уфе - выиграл в турнире поясной борьбы у многократного чемпиона. На следующий день к дому Елисеева привезли трех баранов, как великодушный акт признания от поверженного экс-чемпиона.
Трюк. Брал в правую руку гирю весом 62 кг, поднимал ее вверх, затем медленно опускал на прямой руке в сторону и несколько секунд удерживал руку с гирей в горизонтальном положении. Три раза подряд он вырывал одной рукой две несвязанные двухпудовые гири. В жиме двумя руками он поднимал 145 кг и толкал 160,2 кг.
Источник: wikipedia.org
2. Иван Заикин (1880 - 1949). Шаляпин Русских мускулов
Чемпион мира по борьбе, чемпион по поднятию тяжестей, цирковой артист. Зарубежные газеты назвали его «Шаляпиным русских мускулов». Его атлетические номера вызывали сенсацию. В 1908 году Заикин гастролировал в Париже. После выступления атлета перед цирком были выставлены разорванные Заикиным цепи, погнутая на его плечах железная балка, «браслеты» и «галстуки», завязанные им из полосового железа. Некоторые из этих экспонатов были приобретены Парижской кунсткамерой и демонстрировались наряду с другими диковинками.
Трюк. Заикин носил на плечах 25-пудовый якорь, поднимал на плечи длинную штангу, на которую усаживалось десять человек, и начинал ее вращать («живая карусель»).
Источник: wikipedia.org
3. Георг Гаккеншмидт (1878 - 1968). Лев, не человек
Чемпион мира по борьбе и рекордсмен мира по тяжелой атлетике. Тренировался с детства: прыгал в длину на 4 м 90 см, в высоту с места - на 1 м 40 см, 180 м пробегал за 26 с. Для укрепления ног практиковал подъемы по винтовой лестнице к шпилю церкви Оливеста с двухпудовыми гирями. В спорт попал случайно: доктор Краевский — «отец русской атлетики» — убедил его в том, что «он легко может стать самым сильным человеком в мире».
В 1897 году Георг сорвался в Петербург, где разнес в пух и прах столичных тяжеловесов. Тренируясь у Краевского, силач быстро берет все первые места в России (кстати, он ел все, что хотел, но пил только молоко), и едет в Вену. Далее - Париж, Лондон, Австралия, Канада, Америка — и звание Русского льва и Самого сильного человека конца XIX — начала XX века.
Трюк. Одной рукой выжимал штангу весом 122 кг. Брал в каждую руку гантели по 41 кг и разводил прямые руки горизонтально в стороны. Выжимал на борцовском мосту штангу весом 145 кг. Скрещенными на спине руками поднимал из глубокого приседа 86 кг. С 50-килограммовой штангой приседал 50 раз.
Источник: do4a.com
4. Григорий Кащеев (настоящ. - Косинский, 1863 — 1914). Великан-дауншифтер
Богатырь из деревни с преимуществом в росте — 2,18 м. На деревенской ярмарке победил заезжего циркача Бесова, который сразу же его убедил поехать с ним — «являть силу».
«Приезжаем с Гришей в глухой-преглухой городишко. Там таких людей как мы, и не видели… Кащеев (псевдоним Косинского) — косматый, как зверюга, а моя фамилия Бесов… Облика человеческого у нас нет. Решили, что мы — оборотни… Не говоря дурного слова, заарканили нас, вывезли за град и говорят: «Ежели ни уйдете из нашего города добром, так пеняйте на себя».
В 1906 году Григорий Кащеев впервые встретился с борцами мирового класса и подружился с Заикиным, который помог ему выйти на большую арену. Вскоре Кащеев клал на лопатки всех именитых силачей, а в 1908 году вместе с Поддубным и Заикиным едет в Париж на Всемирный чемпионат, откуда силачи привезли победу.
Трюк. Казалось бы, что теперь и началась настоящая борцовская карьера Кащеева, но, отказавшись от самых выгодных ангажементов, он бросил все и уехал к себе в деревню, пахать землю.
Источник: sport-ru.com
5. Петр Крылов (1871 - 1933). Король гирь
Москвич, сменивший профессию штурмана торгового флота на профессию атлета. Прошел весь путь от ярмарок и «балаганов живых чудес» - до крупных цирков и чемпионатов по французской борьбе. Он же - внимание! - был бессменным призером конкурсов на лучшую атлетическую фигуру, взяв еще в детстве пример с атлета Эмиля Фосса, который выходил на арену в шелковом трико и леопардовой шкуре. Первые тренировки начал дома с утюгами, которые он привязывал к швабре для пола.
Трюк. Крылов установил несколько мировых рекордов. В положении «борцовский мост» он выжимал двумя руками 134 кг, левой рукой- 114,6 кг. Жим в «солдатской стойке»: левой рукой 86 раз подряд поднимал двухпудовую гирю. Родоначальник зрелищных трюков, которые тогда повторяли другие атлеты, а сегодня десантники: сгибание рельса на плечах, проезд автомобиля по телу, поднятие платформы с лошадью и всадником. Показывая атлетические номера, Крылов их весело комментировал. И его реплики всегда отличались убедительностью. Например, когда он разбивал камни кулаком, то неизменно обращался к публике с такими словами: «Господа, если вы думаете, что в этом номере есть фальшь, то могу разбить этот камень кулаком на голове любого желающего из публики». От практики мог легко перейти на теорию… и прочитать лекцию о физической культуре.
Источник: wrestlingua.com
6. Александр Засс (1888 - 1962). Человек-самсон
Отец Александра Засса был как раз тем человеком, который мог выйти в цирке против приезжего силача и выиграть бой. Неудивительно, что Александр попал в цирк и занялся сразу всем: воздушной гимнастикой, джигитовкой, борьбой. В 1914 году грянула мировая война и Александра призвали в армию в 180 Виндавский кавалерийский полк.
Среди учебных изданий, посвященных европейскому Средневековью, книга Г.Г.Кенигсбергера стоит особняком. Автор анализирует события, происходившие в странах как Западной, так и Восточной Европы, тесно увязывая их с теми процессами в социальной и культурной жизни, которые развивались в Византии, исламском мире и Центральной Азии Европа в 400-1500 гг. у Г.Кенигсбергера – это отнюдь не «темные века», а весьма динамичный период, в конце которого сформировалась система ценностей, оказавшая огромное влияние на все страны мира. Книга «Средневековая Европа,…
Аргонавты Средневековья Владислав Даркевич
Книга рассказывает о путешествиях в VII–XIII вв., о трудностях дальних странствий и их преодолении, о стремлении людей той эпохи раздвинуть границы известного им мира. Средневековые землепроходцы переносили из страны в страну верования, моды, ремесленные традиции, произведения искусства и памятники письменности. Их деятельность способствовала взаимообогащению культур, созданию определенного единства средневековой культуры Евразии. Автор привлекает обширный материал из области литературы, археологии, истории искусства, который свидетельствует…
Цивилизация средневекового Запада Жак ле Гофф
Это издание осуществлено при участии Министерства иностранных дел Франции и французского посольства в Москве Автор книги, один из ведущих представителей Школы «Анналов», предпринимает попытку сжато, но предельно ярко и убедительно охарактеризовать основные особенности средневековой цивилизации. В центре внимания автора - Пространство и Время в жизни и восприятии тогдашнего населения Европы, его материальная жизнь, характеристика их социальной системы и, главное, анализ их менталитета, коллективной психологии, способов чувствовать и…
Повседневная жизнь средневековых монахов… Лео Мулен
Мир монахов на протяжении столетий вдохновлял и формировал цивилизацию европейского Средневековья. Что же известно нашим современникам о повседневной жизни монашества, о том, как они молились, как готовились к смерти, что читали, чем питались, как спали? Лео Мулен – признанный специалист в области истории и социологии религии. Он изучил множество самых различных источников: хроник и сборников обычаев, посланий основателей орденов и житий святых, а также научных трудов, посвященных этой проблематике. Автор убедительно и живо показывает, как,…
Многоликое средневековье А. Иванов
«Времена не выбирают...» Средние века представляются нам сейчас «темной эпохой», далекой и непонятной. Но перенесемся воображением на семь столетий назад, пройдемся по шумным улицам и площадям средневекового города, окинем взором окрестные луга и пашни, заглянем под своды древних, величественных замков - и мы увидим, что и в это непростое время под тяжелой дланью инквизиции бурлила яа!знь, что за этой завесой скрывается целый пласт культуры, так много давший нам, далеким потомкам. В книгу входят работы директора Императорской Николаевской Царскосельской…
Поклонение волхвов как отражение реальных… Ярослав Кеслер
Феномен «Поклонение Волхвов» (иначе называемых тремя восточными царями) имеет прямое отношение к истории возникновения христианства. Обширный, хорошо иллюстрированный обзор по этому вопросу представлен в книге Г. Носовского и А. Фоменко «Реконструкция Всеобщей истории». Однако, в этот обзор не включена книга, содержащая уникальные сведения о «Поклонении волхвов» как об отражении реальных средневековых событий и изданная на русском языке в 1998 г.: Иоанн Хильдесхаймский «Легенда о трех святых царях».
Другая история Средневековья. От древности… Дмитрий Калюжный
Поразительные факты и неожиданные выводы: «простые схемы» традиционной истории рассыпаются, открывая новое, неведомое прошлое человечества. Авторы, используя огромный объем фактического материала, предлагают новые версии истории Средневековья, будоража мысль читателя, и сердце замирает в ожидании новых прозрений. Книга продолжает проект «Хронотрон», вызвавший повышенный интерес у читателей.
Осень средневековья Йохан Хейзинга
Хейзинга Й. Осень Средневековья / Пер. с нидерландского Д. В. Сильвестрова. -- 5-е изд.; просмотрено переводчиком. -- (Библиотека истории культуры). ISBN 5-8112-0728-X Книга нидерландского историка культуры Йохана Хейзинги, впервые вышедшая в свет в 1919 г., выдержала на родине уже более двух десятков изданий, была переведена на многие языки и стала выдающимся культурным явлением ХХ века. В России выходит третьим, исправленным изданием с подробным научным аппаратом. "Осень Средневековья" рассматривает социокультурный феномен позднего Средневековья с подробной…
Очерки истории средневекового Новгорода Владимир Янин
Средневековый Новгород всегда привлекал внимание исследователей. Для одних он почитался как родина российской монархии. Для других стал символом республиканских устремлений и колыбелью вечевой демократии. Масштабные археологические исследования Новгорода в последние десятилетия многократно умножили сумму источников по истории этого города и государства. Открытие берестяных грамот, число которых сегодня приближается к 1000, позволило услышать голоса новгородцев, живших в XI–XV столетиях, и решить многие проблемы, считавшиеся раньше спорными.…
Денежно-весовые системы домонгольской Руси… Владимир Янин
Книга посвящена исследованию денежного обращения Древней Руси в средневековую эпоху. Первую часть издания составляет монография «Денежно-весовые системы русского средневековья», опубликованная в 1956 г. и давно ставшая библиографической редкостью. Во второй части собраны статьи, отражающие историю и процессы формирования и развития денежной системы Новгорода в X–XIV вв., а также организацию новгородского монетного чекана в XV–XVII вв. Книга предназначена для нумизматов, историков, археологов и всех интересующихся нумизматикой. В оформлении…
Влияние ислама на средневековую Европу Уильям Уотт
Популярный очерк средневекового ислама, его контактов с культурой средневековой Европы написан известным английским исламоведом на основе анализа источников и с привлечением новейших исследований. Когда арабские исследования, арабская мысль, арабские сочинения предстают в полном объеме, становится ясно, что без арабов европейская наука и философия не смогли бы развиваться такими темпами. Они не только сохранили живыми науки, которые постигли, но и расширили их диапазон. Когда около 1100-го годов европейцы стали серьезно интересоваться наукой…
История философии. Античная и средневековая… Владислав Татаркевич
«История философии» Вл. Татаркевича (1886–1980), академика ПАН, известного польского историка философии, специалиста по этике и эстетике, выдержала в своей стране более десяти изданий и является популярным учебником по истории европейской философской мысли. Книга отличается энциклопедичностью, ясностью и простотой языка, содержит оригинальную концепцию развития историко-философского знания. Она переведена на многие европейские языки, издана в США и Китае. На русском языке публикуется впервые. Рекомендуется преподавателям и студентам высших…
Средневековый роман и повесть Кристьен де Труа
В нашем представлении о Средневековье фигура рыцаря - неизменно на первом плане. Крестовые походы и рыцарские турниры, поклонение прекрасным дамам и верность рыцарскому долгу и слову - все это можно почерпнуть из средневековых романов XI и в XII столетий.
Зарождение средневековой цивилизации Западной… Наталия Басовская
Запись программы из цикла "ACADEMIA". Крупнейший российский историк-медиевист, доктор исторических наук, профессор Наталия Ивановна Басовская рассказывает о зарождении Средневековья, о том, как могли появиться общество, культура, цивилизация, которую никто не планировал, никто не прогнозировал.
Чань-буддизм и культура психической деятельности… Н. Абаев
В монографии на материале широкого круга оригинальных китайских источников исследуется малоизученный пласт средневековой китайской культуры, впервые выделяемый автором как самостоятельный объект изучения, показана роль чань-буддизма в ее формировании. Анализируются характерные особенности культуры психической деятельности в чань-буддизме, исследуется ее вклад в развитие традиционной психокультуры в средневековом Китае, показано ее прикладное значение в психофизической подготовке человека к экстремальным условиям деятельности, рассматривается…
На арену выходят два атлета. У них могучие торсы и огромные кулаки. Даже по виду можно сказать, что они настоящие богатыри. На голове у каждого из них блестит бронзовый шлем, уши для предохранения от ударов прикрыты толстыми повязками. У бойцов нет кожаных боксерских перчаток, но зато руки до локтей оплетены ремнями из толстой бычьей кожи. На ремнях - твердые узелки и даже свинцовые пластинки. От этого удары становятся особенно опасными.
Бой можно было вести до тех пор, пока один из соперников не упадет замертво или не признает себя побежденным. Обычно бойцы не отступали друг перед другом и не защищались: считалось, что уклоняться от ударов недостойно мужчины. Поражение в бою считалось позором. Поэтому спартанцы, участвовавшие во всех других состязаниях, никогда не выступали в кулачных боях. На победу не всегда можно было рассчитывать, а долг чести не позволял спартанцу признать себя побежденным.
Много часов подряд стояли бойцы под палящим солнцем, обмениваясь ударами. Каждый такой удар мог бы свалить быка. Но атлеты словно окаменели, они и виду не показывают, что им больно, что сознание вот-вот готово покинуть их. Часто победа зависела от хладнокровия и стойкости бойца.
Почти ни один кулачный бой в Олимпии «е кончался благополучно. Победители и побежденные покидали арену в синяках и кровоподтеках, со свернутыми челюстями и сломанными ребрами.
Вот эпиграмма, посвященная знаменитому кулачному бойцу того времени Стратофону:
«Одиссей, когда вернулся после двадцатилетнего отсутствия в отечество, был узнан своей собакой Аргосом. Ты же, Стратофон, после четырех часов кулачного боя становишься неузнаваемым не только для собак, но и для всего города. И, если бы ты вздумал взглянуть в зеркало, ты бы вскричал: «Нет, я не Стратофон!»
Самыми знаменитыми кулачными бойцами в древности были силачи из города Кротона. Из этого города, расположенного в Южной Италии, вышло тринадцать победителей Олимпийских игр. Недаром говорили, что последний из кротонцев равен первому среди других греков.
Особенно славился своей силой Милон Кротонский - шестикратный Олимпийский победитель. Он мог, например, взять в ладонь яблоко, и «и один силач не мог разомкнуть его пальцы, несмотря на то что он держал яблоко так нежно, что оно оставалось неповрежденным. Когда Милон становился на каменный диск, то не было человека, который мог бы сдвинуть его с места, хотя диск был смазан маслом.
В то время существовал обычай: победителям Олимпийских игр ставили статую. Рассказывают, что, когда была отлита из бронзы статуя Мило-на Кротонского, атлет сам взвалил ее на плечи, принес в Альтис и установил на постаменте.
С Милоном мог поспорить силой лишь один человек. Это был фессалиец Полидам. Ему также была поставлена в Олимпии статуя, а на барельефах запечатлены его подвиги.
О необыкновенной силе Полидама услышал как-то персидский царь Дарий. Он прислал в Грецию посольство, которому приказал привезти силача к себе во дворец. Полидам приехал в Азию и там на глазах царя одного за другим победил в кулачном бою трех самых сильных гигантов из армии Дария.
В состязаниях по борьбе и в кулачных боях принимали участие и знаменитые люди древнего мира - ученые, писатели. Не раз одерживал победу в борьбе известный философ Платон. Великий математик древности Пифагор, прежде чем прославиться своей знаменитой теоремой, получил признание соотечественников за мужество и стойкость в кулачных боях.
Зрители, заполнявшие стадион в Олимпии, не; раз бывали свидетелями интересных зрелищ. Борьба и кулачные бои сменялись панкратионом. Так назывался поединок, в котором применялись приемы борьбы и кулачного боя. По своей жестокости панкратион даже превосходил кулачные бои. Победа в панкратионе считалась трудной, зато самой почетной. Но особенно большими почестями пользовались атлеты, сумевшие одержать сразу две победы: в кулачном бою и в панкратионе. Таких за историю Олимпийских игр было всего лишь несколько человек. Их имена заносились в особые списки и прославлялись по всей Греции.
Одним из самых знаменитых кулачных бойцов был силач Диагор из Родоса. В 464 году до новой эры его увенчали оливковым венком победителя. Трое сыновей и двое внуков Диагора также не раз одерживали победы на Олимпийских играх.
Когда Диагор был глубоким стариком, его сыновья вновь прославились победами в кулачных боях и панкратионе. В разгар чествования они подошли к отцу, увенчали его седую голову пальмовыми ветвями и, подняв на плечи, понесли через расступившуюся толпу.
Люди восторженно кричали:
- Умри, Диагор, умри! Ибо тебе больше нечего желать, разве только при жизни вознестись к богам на Олимп.
И сердце старого атлета не выдержало: Диагор умер от счастья.
Уже тогда были известны борцы, снискавшие немалую славу в немецкоязычных землях. Одним из таких прославленных борцов был мастер Отт. За выдающиеся заслуги его пригласил к своему двору один из австрийских маркграфов, а позже он стал советником германского императора Фридриха II, правившего с 1212 по 1250 гг.. Мастер Отт написал первое в Европе пособие по борьбе, в котором борцовские приемы были представлены отдельно от фехтования. Спустя более чем сто лет (в 1388 году) появился аналогичный труд мастера Ганса Лихтенауэра (13088 г.).
К сожалению, обе эти книги не сохранились. О них нам известно по «Фехтовальной книге» Ганса Талгоффера (1443 г.), обстоятельно изложившего взгляды своих предшественников и перепечатавшего их иллюстрации. Анализируя книгу Талгоффера, историк спорта М.Н. Лукашев пишет: «Очень интересен для нас раздел «Борцовское искусство мастера Отта». Как и любой другой мастер тех времен, Отт несомненно являлся хорошим фехтовальщиком. Однако, похоже на то, что наиболее искусным он слыл все же в борьбе без оружия. Техника борьбы была тогда очень жесткой. По существу, любой ее прием мог использоваться как в состязаниях, так и в бою.
Наибольшей популярностью борьба пользовалась у горожан, особенно немецких. Состязания бюргеров включали в себя фехтование на различных видах оружия, стрельбу из лука, метание камней, бег по пересеченной местности, прыжки через препятствия и, конечно же, борьбу! Правила состязательной борьбы определялись характером реального боя. Так, упавший на землю всегда признавался побежденным. Победителем считали того, кто бросал противника на землю (причем не обязательно на лопатки) или болевым приемом заставлял его отказаться от продолжения схватки. Борьба в партере исключалась, зато допускались удары руками и ногами, в том числе по суставам. Словом, разрешались те же приемы, что и в фехтовальном поединке.
В «Фехтовальной книге» Талгоффера имеются 35 листов гравюр, показывающих технику исполнения болевых приемов, бросков, а также защит от тех и других. Болевые приемы на суставы рук представлены там четырьмя вариантами. Это рычаг кисти путем зажимания ее в своем локтевом сгибе; загиб руки за спину; выворачивание предплечья во внешнюю сторону в захвате «узлом». И еще рычаг локтя вверх в нескольких разновидностях: на своей руке, на плече, при захвате руки противника подмышку. Что касается бросков, то прежде всего это задняя и передняя подножки. Затем два варианта «мельницы», различающиеся типом захвата и положения тела противника на плечах у того, кто проводит прием. Показаны также броски с захватом руками одной ногой противника, «мельница» с колена, удушения локтевым сгибом со сваливанием на землю. Есть и бросок назад через себя, с упором ногой в пах противника, а также бросок захватом за обе ноги спереди. Среди освобождений от захватов имеется такой прием, как упор ладонью в подбородок.
Некоторые приемы выделяются своей экзотичностью... При желании можно найти недочеты и в других приемах. Так, не всегда целесообразны используемые захваты. Еще не найдены наиболее рациональные варианты болевых рычагов на суставы. По сравнению с современным техническим уровнем борьбы многое кажется просто наивным. Однако все то, что изображено и описано в книге Талгоффера, отнюдь не выдумка праздного ума. Она точно отражает технику борьбы, которой действительно пользовались в ту эпоху».
Вслед за трудами Талгоффера, опубликовавшего, кстати, в 1459 году второе издание своей книги, а в 1467 году и третье, начали появляться труды других авторов. Так, в 1511 году в собственной типографии в городе Ландегут (Нижняя Бавария) свою книгу под названием «Борьба» напечатал некий Ганс Вурм.
Весьма интересна и «Книга фехтования» (Das Fechtbuch) Альбрехта Дюрера (1471-1528), великого немецкого живописца и графика, основоположника искусства немецкого Возрождения. Книгу эту, существующую в единственном экземпляре, более двухсот лет назад обнаружил Иоганн Бюшинг, профессор университета в Бреслау. Ныне она хранится в национальном музее Вены. Книга состоит из 35 листов, имеющих рисунки (слегка закрашенные акварелью) с обеих сторон. Приемы борьбы представлены в ней на 120 рисунках, приемы фехтования - на 80.
Эту книгу Дюрер создал в 1512 году, то есть, через год после книги Ганса Вурма. Великий немецкий художник умел не только рисовать, но также бороться и фехтовать, он даже с успехом участвовал в состязаниях. Когда император Священной Римской империи Максимилиан I увидел, насколько искусен художник в поединках, он предложил Дюреру запечатлеть на бумаге все известные ему приемы борьбы и фехтования. Впрочем, техника борьбы на рисунках Дюрера ничем не отличается от той, что была представлена в книгах Талгоффера и Вурма. Те же выкручивания рук, удары руками и ногами, болевые воздействия на суставы, подножки и броски. Только рисунки намного лучше по качеству.
Через 27 лет после «фехтовальной книги» Дюрера появился знаменитый труд «Искусство борьбы. 85 приемов» Фабиана фон Ауэрсвальда, выпущенный в университетском городе Виттен-берг. В своей книге фон Ауэрсвальд сообщает, что он «изучал в юности технику борьбы у знаменитейших мастеров, которые тогда пребывали при дворе курфюрста и обучали сыновей его княжеской милости и других князей, графов и господ».
В 1570 году страсбургский учитель фехтования Иоахим Майер опубликовал том уникального учебника по фехтованию под названием «Подробное описание благородного искусства фехтования». Помимо техники собственно фехтования (с копьем, алебардой, мечом, шпагой, саблей и кинжалом), на его страницах изображено и описано немало приемов борьбы. Например, приемы выкручивания рук противнику с целью обезоруживания, а также броски в схватке без оружия. Сам Майер являлся прежде всего известным мастером фехтования, пропагандировавшим итальянский стиль, а борьбу он рассматривал лишь как вспомогательное средство, прежде всего - в бою на кинжалах (здесь четыре пятых всех приемов так или иначе сопряжены с болевыми захватами). После Иоахима Майера свои труды опубликовали Ганс Лебкаммер, Пауль Майер и другие представители того стиля борьбы, который в дальнейшем получил в спортивно-исторической литературе название «немецкая борьба». Однако, в Новое Время ее популярность пошла на убыль.
Определенный интерес к средневековой «немецкой борьбе» снова возник в середине XIX века. Примерно с этого времени стали периодически выходить в свет наставления по самозащите, материал для которых издатели черпали в средневековых учебниках. Так, в Берлине в 1887 году в качестве наиболее современного и практичного пособия по самозащите выпустили без каких-либо изменений (и даже без комментариев!) книгу Фабиана фон Ауэрсвальда «Искусство борьбы. Восемьдесят пять приемов». В 1901 году в Праге издали в трех томах «Фехтовальную книгу» Ганса Талгоффера. В 1907 году Д. Лорнкоффер опубликовал в виде альбома рисунков приемы борьбы из книги Альбрехта Дюрера.
Интересный факт: в 1925 году некий доктор Фогт в своей книге «Alte und neune Kampfkunst» (Старое и новое боевое искусство) обнародовал обнаруженные им в манускриптах и книгах Мюнхенской библиотеки сотни изображений средневековой борьбы. Рядом с этими рисунками он поместил рисунки аналогичных приемов из дзю-дзюцу. Своей книгой доктор Фогт пытался доказать, что в Европе существовали системы, не уступающие японскому искусству борьбы.
Но если средневековая «вольная борьба» исчезла, то национальные разновидности борьбы на поясах продолжали и продолжают существовать. Например, в Швейцарии. Немецкоязычные швейцарцы, преобладающие в северных, северо-восточных и центральных кантонах, практикуют борьбу «швинген» («аль-пен швинген», «швайцер швинген»), во многом похожую на исландскую «глиму».
В «швингене» перед началом схватки соперники захватывают друг друга одной рукой за пояс, а другой за нижнюю часть коротких штанов. Во время схватки разрешается воздействовать ногами на ноги соперника, применяются броски через бедро и некоторые другие приемы. Для победы надо заставить соперника коснуться земли коленями или бросить его на спину или на бок. Время схватки не ограничено.
У франкоязычных швейцарцев, проживающих преимущественно в западных и юго-западных кантонах, известны два основных вида борьбы: «1а lutte Suisse НЬге» (вольно-швейцарская борьба) и «1а lutte au calecon» (борьба в кальсонах). Первая представляет собой борьбу вольного стиля. Борцы выходит на схватку в брюках, закатанных выше колен, или в специальных коротких штанах. Согласно традиционным правилам, разрешается применять разнообразные броски с помощью ног, броски через бедро, а также делать захваты за пояс, за брюки и любую часть тела (кроме лица и гениталий), в том числе за ноги. Для победы необходимо бросить соперника на землю спиной вниз.
«La lutte au calecon» представляет собой смесь «швинген» и «1а lutte Suisse libre». Одной рукой, как в «швинген», захват делается за пояс или за плотное трико (кальсоны) соперника, а другой, как в «вольно-швейцарской», разрешается действовать свободно. Однако, действия ногами запрещены. Для победы необходимо опрокинуть соперника на лопатки. Среди италоязычных швейцарцев популярна борьба вольного стиля, допускающая захваты только выше пояса и запрещающая подножки, а также броски с помощью ног.
Для того, чтобы читатель получил представление о том, какое место занимала народная борьба в жизни швейцарцев, приведем отрывок из одной публикации, посвященной состязаниям альпийских силачей в XIX веке.
«Самая завлекательная и интересная вещь на этих празднествах есть, бесспорно, борьба, забава чисто национальная... Для распространения этой игры в народе, ее ввели и сделали обязательной во всех гимнастических собраниях, которые, подобно сети, опутывают Швейцарию...
В Аппенцеле эти упражнения идут вслед за танцами в летние дни, но вообще имеют там характер случайного развлечения, тогда как в Энтлибухе, Эмментале, Бернском Оберланде и Унтервальдском кантоне для них назначаются, независимо от всех других празднеств, особые дни, большей частью в вгусте. Так, например, они празднуются в это время в Венернальте и в большой Шейдеке у подножия Веттергорна. На первых присутствуют гриндервальдцы и лаутербрунцы, а на вторых - гриндервальдцы и жители долины Гасли. Насколько возможно, стараются для этих игр выбрать какой-нибудь центральный пункт так, чтобы борцы соседних долин могли также принимать участие в бою, потому что всякий интересуется нать, на чьей стороне в конце концов окажется победа. Победители всячески стараются удержать за собою славу победы: на будущее время игр, а побежденные со своей стороны не ренебрегают ничем, чтобы вознаградить свое поражение.
Кроме животрепещущего интереса, возбуждаемого этими играми, в них есть еще одна поразительная черта, относящаяся к благородству характеров горных жителей. В самом деле, в подобной забаве, где так сильно задевается самолюбие, невольно удивляешься полному отсутствию ненависти и гнева между борцами. Побеждающие торжествуют без наглости, а побежденные покоряются своей участи без стыда, и как те, так и другие могут подать друг другу руки так же дружелюбно в конце, как и в начале боя.
Когда праздник борцов приближается, то желающие принимать в нем участие заранее начинают делать некоторые приготовления: они стараются избегать всякой утомительной работы, заботятся о своем теле и употребляют в пищу самые укрепляющие кушанья. Утром, в самый день праздника, конкуренты обеих партий собираются в трактире, каждый выбирает себе противника, и все пьют и болтают с неподражаемым благодушием. В назначенный час все собрание выступает в сопровождении музыки во главе, борцы идут попарно, впереди их несут призы, и все это шествует к назначенному месту, где уже ожидает громадная толпа зрителей. По большей части выбирается такая местность, которая имела бы вид амфитеатра и была слегка покрыта мягкою и мелкою травою.
Суд экспертов, т.е. людей вполне опытных и в совершенстве знающих свое дело, уже занял свои места, остальная публика разместилась громадным кругом, в центре которого начинают устанавливаться борцы. Прежде всего, они сбрасывают с себя все лишнее из одежды и остаются в одной рубашке, чулках и панталонах, сверх которых надевают особенные, нарочно устроенные для драки коротенькие штаны, доходящие только до колен и сшитые из очень крепкой материи. В таком виде борцы должны сходиться попарно, следуя в известном порядке, и придерживаясь того правила, чтобы сначала дрались слабейшие, а потом сильнейшие.
При этом соблюдаются некоторые общие правила, принятые всеми жителями Альпийских гор. Прежде чем вступать в бой, противники должны подать друг другу руки, в знак того, что не имеют между собою никакой вражды, и что борьба будет вестись самым добросовестным образом. Грудь и ворот рубашки должны быть расстегнуты и нисколько не стеснять дыхания, а рукава засучены выше локтя, чтобы все движения были как можно свободнее. Согласно древнему обычаю, костюмы должны быть одинаковые у всех, главнейшим образом наблюдают, чтоб не было завязок и шнурков, потому что во время борьбы, в особенности если она долго и упорно продолжается, малейшая неисправность в одежде может решить победу в ту или другую сторону.
Наконец, бой начинается: на арену выступает первая пара борцов; глаза их горят от нетерпения и от уверенности в успехе. Они схватываются друг с другом, грудь с грудью, правая рука одного крепко охватывает пояс другого, а левая зацепляется за нижнюю часть его коротких штанов. Иногда они начинают бой стоя, иногда опускаются на колени, смотря по тому, как им кажется удобнее. Строго воспрещается употреблять какие бы то ни было незаконные уловки и хитрости - в особенности намазывать пояс салом, потому что это совершенно отнимает верность руки.
Опытные борцы долго таскают друг друга по арене, кружатся и толкают один другого, в ожидании момента, когда можно будет нанести решительный удар. В это время они думают только об одном - чтобы крепче устоять на ногах; руки их лежат неподвижно, как каменные, и при конце трудно бывает отличить, кому из двух она принадлежит; лишь только один как-нибудь зазевается, другой тотчас же пользуется его промахом.
Но иногда случается, что оба они так долго не уступают друг другу, что совершенно изнемогают в борьбе, пот льет с них градом, они едва переводят дыхание и, наконец, оба ложатся на траву. Тут им подают стакан вина, который они выпивают вместе, затем встают, натирают руки землей, чтобы сделать их тверже, и сражение возобновляется с удвоенными силами.
Пока бойцы только пытают свои силы, в кругу царствует глубочайшее безмолвие, но лишь только один из них приподнят с земли, лишь только они сцепились ногами и отчаянная борьба завязалась, как все собрание оживает, все с чрезвычайным любопытством следят за малейшими подробностями битвы, и партия, державшая пари за которого-нибудь из борцов, ободряет его громкими криками. Наконец, один теряет равновесие, противник схватывает его, приподнимает, сгибает и опрокидывает на землю, но и тут победа еще не решена, и надо начинать снова, потому что для полного торжества необходимо растянуть противника два раза на спине. Когда один из борющихся видит, что его сейчас свалят, он собирает все свои силы, всю ловкость, чтоб упасть на живот или на бок; и тогда он не считается побежденным. Редко случаются такие удары, какого мы были свидетелями в Шейдеке, где один из сражающихся приподнял другого на воздух, перевернул его два раза и потом с силою ударил о землю...
Часто случается во время этих игр, что самые сильные и искусные борцы из обоих лагерей выступают последние, и тогда сражение принимает совершенно особенный характер, так как от победы одного человека зависит тогда честь всей страны. Эти оба последние противника, одинаково страшные друг для друга, становятся в оборонительное положение и довольствуются тем, чтобы не дать победить себя и таким образом сделать победу невозможною для своего противника. Лишь только они схватываются между собою, как сейчас же рассчитывают свое положение относительно друг друга, затем сгибают правое колено и до невозможности откидываются туловищем назад. Если и в этом положении кто-нибудь из них все еще боится быть приподнятым на воздух, то он ложится на живот и его противник принужден сделать то же. Тогда они начинают потрясать и сжимать друг друга, извиваясь как змеи по траве, высказывая необыкновенную силу мускулов, так что от напряжения и страшных усилий глаза их наливаются кровью и все лицо покрывается фиолетовым цветом. Если ни один из этих атлетов не может победить другого, ни настойчивостью, ни силою, ни хитростью, то оба они подымаются с земли, полумертвые от усталости и истощения, и обмениваются дружеским пожатием руки в знак того, что стоят друг друга...
Другие забавы в этом же роде, если и не имеют такого жгучего интереса, то отличаются разнообразием и в большом употреблении у молодых людей по воскресеньям после обеда, в некоторых селах, где эти игры служат развлечением в свободное от занятий время. Борются обыкновенно несколько пар. Участвующие собираются в кружок и из среды их слышатся шутки, остроты и вызовы, но никто еще не трогается с места. Наконец, один отделяется от толпы и выступает на арену: он раздевается, разувается, надевает куртку для борьбы и ждет... и смотрит по сторонам до тех пор, пока кто-нибудь из присутствующих не сойдет в свою очередь на арену, и тогда начинается драка.
Самые интересные проявления этих народных игр бывают в Аппенцеле, в монастыре капуцинов, в присутствии самих монахов. Раз в год, осенью, в назначенный день являются к дверям монастыря здоровые молодцы с различными приношениями, вроде вина, плодов и дров. В награду за это капуцины угощают их обедом, после которого столы уносятся вон, а молодые люди, вместо десерта, дают нечто вроде представления, на котором главную роль играет борьба. Капуцины, стоя на скамьях и стульях, восхищаются различными сценами этого импровизированного театра, и по временам смех их доходит до таких размеров и становится так заразителен, что сами борюющиеся примыкают к нему и совершенно теряют способность продолжать сражение. Эта «partie de plaisir» так распространена в стране, что в ней принимают участие не только молодые люди, решающие здесь свои маленькие ссоры, но и знаменитые борцы, прославившиеся повсюду своею репутациею. Они, так сказать, бросают перчатку вызова тому, кто первый захочет поднять и помериться с ними силами, и назначают ему свидание в известный день в монастыре». (9, с. 370-375)
В некоторых местах Германии и Австрии до сих пор устраиваются чемпионаты по «фингергакельн». Элизе Реклю в свое время так описал этот вид борьбы: «Такого рода состязания можно встретить довольно часто в тирольских местечках, особенно во время местных праздников, или в местах богомолья, куда в дни ярмарок собираются много народу. Наиболее распространенным видом состязания является так называемый «фингергакельн»: два партнера садятся друг против друга за стол, затем протягивают свои правые руки, сгибают средний палец на этой руке крючком и сцепляют его с пальцем противника. Как только один из зрителей даст сигнал, борцы начинают тянуть друг друга за согнутый палец к себе. Цель состязания состоит в том, чтобы перетянуть своего соперника через стол. Иногда в этой борьбе разрывают нерв пальца и палец так на всю жизнь и остается согнутым».
Тот же Элизе Реклю сообщает еще об одном единоборстве, распространенном среди тирольских крестьян: «В некоторых местностях Тироля состязание состоит в том, что противники надевают на шею веревку, затем ложатся на пол, где проведена черта, упираются руками и начинают тянуть друг друга. Победителем в этой борьбе считается тот, кто перетянет противника за черту на свою сторону... Иногда зрители держат пари за победу того или другого борца».
- Предыдущее: О традиционной борьбе немецкоязычных народов
- Следующее: Воинские танцы, игры и упражнения
